«Что остается, когда исчезают страсть и характер?
Чуткость и любовь»

Клаудио Наранхо

 

Клаудио Наранхо

Д-р Клаудио Наранхо, родившийся 75 лет назад в Чили, известен во всем мире как один из пионеров гуманистической и трансперсональной психологии, совмещающий в своей работе классический психотерапевтический подход и восточные практики пробуждения.

На своем жизненном пути Наранхо общался и активно работал с такими известными людьми как Фриц Перлз, Карлос Кастанеда, Оскар Ичазо, Боб Хоффман, Идрис Шах, Тартанг Тулку Ринпоче и многими другими. Мы благодарны ему за научные исследования и книги в области гештальт-терапии, эннеаграммы, медитативных практик, за многочисленные работы на  тему возможностей социально-культурного исцеления современного общества, за его чуткую способность говорить и молчать, видеть и смеяться, за его слова, изменяющие мир.

Уже с юных лет Наранхо интересовался исследованием того, как воспитание влияет на формирование сознания. Начав с совместной работы с Бобом Хоффманом над программой Квадринити (сегодня этот метод называется «Процесс Хоффмана» и существует во многих странах мира в рамках одного 8-дневного курса), в начале 80-ых Клаудио Наранхо разработал собственную программу психологического и духовного развития личности. Сегодня она известна во всем мире под названием SAT (Seekers After Truth, или Искатели Истины), и особенно популярна в Испании, Италии, Германии, Франции, Мексике и во многих странах Латинской Америки.

 

МОМЕНТЫ C КЛАУДИО НАРАНХО 

Что Вас занимает сегодня? Что дает Вам энергию продолжать поездки и выступления по всему миру?

С большим удовольствием я успокоился бы и отдохнул. И вот парадокс: как раз во время отдыха ко мне приходят новые идеи и вдохновение. Я обязался довести до конца ряд вещей, которые и в самом деле никто за меня не завершит… например, написать свою биографию. Она обретает форму по мере того, как я познаю себя, свой внутренний мир. Сейчас я открываю для себя поэтическое измерение жизни.

Так же для меня важно открывать двери, которые раннее были заперты. В частности открывать новые подходы в образовании, и делать их доступными широкому кругу людей. Скорее всего, это будет моей последней инициативой. И мне кажется, я сделал все, что в моих силах, чтобы другие люди смогли продолжить мои усилия.

Давайте вернемся в 70-ые, в период вашей жизни, связанный с «Арикой» — школой личностного развития Оскара Ичазо, из которой Вас выгнали

Ичазо учил меня методом разочарований. Например, он откладывал выполнение своих обещаний до тех пор, пока не становилось уже слишком поздно. Ичазо вдохновил меня на мои дальнейшие исследования и поручил мне обучать новых участников его программы. Однажды он послал меня в пустыню на 40 дней и потребовал сохранить это ото всех в тайне. В пустыне я пережил самый ценный опыт моей жизни, который оказал на меня ключевое влияние. По возвращении я был воодушевлен и одухотворен. В этот момент Ичазо объявил всем, что я отправился в пустыню по собственному желанию, игнорируя групповую работу, и что этот поступок свидетельствовал о моей самовлюбленности и чувстве собственной избранности. В результате я был исключен из группы «Арики».

В пустыне и после моего возвращения я был внутренне настолько близок к священному, что Ичазо чувствовал это. Я думаю, он понимал, что я больше не вписывался в группу участников. Было ли это уроком? Испытанием? Косвенной помощью? В любом случае, в результате этого изгнания я начал преподавать. Несколько лет спустя оказалось, что Оскар в курсе всех моих дел и начинаний, он поздравлял меня и радовался за меня. Однако параллельно, для окружающих людей он выставлял меня в роли отступника, не прошедшего с ним всего пути до конца. Мне кажется, я могу сегодня сказать, что мы друзья, но мы больше не видимся.

Как у Вас возникла идея программы SAT? Как развивалась программа?

Меня очень вдохновил опыт работы в группе с Идрисом Шахом. Первый этап развития программы SAT – это три года экспериментаторства в Беркли. В то время я был, можно сказать, очень харизматичной фигурой. Программа проходила в формате трехмесячной группы по личностному росту. Я интегрировал в работу многочисленные телесные практики: спонтанные движения, погружающие в состояние транса, движения Гурджиева, упражнения из комплекса психокалистении О. Ичазо, практики Цигун, метод Ютони Герды Александер и др. Некоторые из участников группы испытали сильные переживания катарсиса. К концу этого периода я сам начал переживать то, что метафорично можно назвать «темной ночью души» — меня переполняло чувство стыда, мое внутреннее состояние стало нестабильным. Вследствие этого программа эволюционировала и началась ее вторая фаза развития. Именно тогда я интегрировал в работу три основные направления буддизма. Обновленная программа была преимущественно направлена на развитие и внутреннюю трансформацию преподавателей. По утрам мы проводили лекции по Эннеаграмме, работу в гештальт-подходе, медитации и работу в рамках группового процесса. Вторая половина дня была посвящена работе с телом. Я стал более тонким и точным, что очень обогатило мою работу.

Я понимал, что работая с терапевтами и исследователями – я могу охватить лишь малое количество людей. Когда программа SAT перекинулась на другой материк и начала набирать популярность в Европе, я пригласил к сотрудничеству профессиональных преподавателей. Университеты нескольких стран пригласили меня, представить в их стенах мою работу и ее результаты. Некоторые из них интегрировали SАТ в свои обучающие программы для преподавателей и учителей. Не так давно вокруг меня сформировался фонд, спонсирующий школы и университеты, которые интегрируют разработанный мной подход в свои обучающие программы.

Как Вам удается совмещать терапевтический подход, целью которого является развитие Эго, с практиками, направленными на Освобождение – растворение Эго?

Это противопоставление основано на лингвистической неточности. В первом и втором случаях речь идет не об одном и том же Эго, а о совершенно разных понятиях. В первом случае мы говорим о внутреннем ребенке, во втором – о ложной закостенелой личности. Таким образом, эти два подхода отлично сочетаются и дополняют друг друга. Целью программы SАТ является интеграция.

В завершающей части вашей программы Вы много говорите о закате патриархального уклада. Что Вы думаете о нынешнем уровне «здоровья» нашей цивилизации?

Патриархальный принцип все еще очень силен в нашей культуре, однако современный стиль угнетения населения создает иллюзию отсутствия угнетателя: мы живем в эпоху тирании рынка. Однако интуиция подсказывает мне, что существуют вполне конкретные лидеры, которые оказывают влияние и на правительства стран, и на рынки, но полностью я в этом не уверен. Очевидно, что экономическая элита не предпринимает никаких усилий по изменению промышленно-экономической системы. Она, как психопатическая личность, разрушает окружающую среду, преследуя свои цели. И кажется, что никто не несет за это ответственности, прямо как в истории о Големе, или о невидимом чудовище из романа «Франкенштейн». Через несколько недель я приглашен с выступлением в одну из самых крупных экономических школ. Тема выступления – гуманизация лидерства. Это новое направление для меня, возможно, оно открывает новую дверь: изменение сознания путем изменения экономической системы. Я не знаю пока, возможно ли это.

Какой итог Вашей жизни Вы могли бы подвести сегодня?

Если говорить о служении людям, то я чувствую наполненность и реализованность в жизни: на своем пути я встретил многих людей, которым я помогал расти, лучше видеть, что происходит, осознавать собственную ценность и находить свое направление в жизни. Я чувствую, что сделал достаточно. Однако моя задача еще не полностью выполнена. Тогда в пустыне я пережил особое состояние близости к священному, которое до сих пор продолжает интегрироваться в мою жизнь. Процесс интеграции происходит на физическом уровне и потому требует времени: нельзя и бессмысленно его торопить. В этом смысле я скорее «ожидаю» Истину, нежели «ищу» её.

Автор статьи: Мишель Саваж